|
|
|
А.Д. Майданский К оценке аутентичности второго издания
|
| стр. | ДЛ1 | стр. | ДЛ2 |
| 9 | Но философия, по счастью, не застряла на таком представлении. Лучшие умы этой эпохи прекрасно понимали, что если логику трактовать в вышеописанном духе, то она явится чем угодно, но только не наукой о мышлении. | 17 | удалено |
| 14 | ... «внутреннее состояние мышления», «представления», «мозга», «речи» и т.д. | 22 | удалено слово «представления» и сняты все кавычки |
| 14 | Природа мышления раскрывается через понятия, не имеющие ничего общего с выражением каких-либо пространственно-геометрических образов. | 22 | удалено |
| 17 | А бог его знает... | 24 | удалено |
Первый очерк редакторы, можно сказать, пощадили. Очерк 2 подвергся
куда более жестокой правке. Ограничимся здесь перечнем удаленных фрагментов текста.
| стр. | ДЛ1 |
| 20 | ... то бишь как живого и страшного для нее противника. ... понять «действительное внутреннее строение его системы», отнюдь не совпадающее с формальным его изложением... |
| 21 | ... только в другой формулировке. |
| 22 | (или другого, аналогичного ему существа, если оно где-нибудь во Вселенной существует) |
| 25 | имманентные |
| 27 | Ясно, что и «начала»
и «концы» этой цепи находятся совсем не внутри мыслящего тела, а далеко за его
пределами. ... ретины и мозга... |
| 28 | ... загадка, к разрешению которой даже еще и не подошла физиология высшей нервной деятельности и в наши дни. |
| 29 | Ибо
к решению интересующей нас проблемы не подошло естествознание не только XVII века,
века Спинозы, но даже и в наши дни, триста лет спустя. Более того,... О том пусть печется папа римский и его наместники. |
| 30 | ... не обобщал «методологию и логику современной науки». |
| 30-31 | Спинозовское понимание мышления как действия той же самой природы, которой принадлежит и протяженность, представляет аксиому подлинно современной философии нашего столетия, к которой все более уверенно и сознательно начинает склоняться и подлинная наука в наши дни, несмотря на все попытки дискредитировать эту точку зрения, как точку зрения подлинного материализма. |
| 34 | Иными словами, действие (хотя бы в виде пространственного перемещения, в виде самого простого и наглядного случая) тела «немыслящего» определяется его собственным внутренним устройством, его «природой» и совершенно не согласуется с формой других тел, среди которых оно движется. Поэтому оно либо ломает формы других тел, либо само ломается, столкнувшись с неодолимым для него препятствием. |
| 39-40 | Удалена целая страница текста, от слов «Определяя мышление как атрибут, Спиноза возвышается...» до цитаты из Энгельса о «мыслящем духе» включительно. |
| 41 | ... Плеханов – все великие «спинозисты», даже молодой Шеллинг. Такова, подчеркнем еще раз, ... |
| 42 | ...
«несовершенным способом». Ответ Спинозы опять прост, как всякий принципиально верный ответ. ... не есть их положительное свойство. |
| 43 | Для
конечного мышления философско-теоретическое определение мышления как атрибута
субстанции... Как такой принцип она имеет огромное значение. |
| 46 | И тогда вообще становится невозможным рассмотрение «определений понятия» как определение природы определяемой вещи. |
| 47 | (по
джентльменскому соглашению) ... как то получается у Рассела, |
| 47-48 | Ничего подобного у Спинозы нет, и утверждение это остается на совести Рассела, который
во что бы то ни стало хотел бы дискредитировать «концепцию субстанции» в глазах
«современной науки», доказать, что она «несовместима с современной логикой и научным
методом»13. Но одно тут несомненно: то, что Рассел называет «современной логикой и научным методом», действительно несовместимо с логикой мышления Спинозы, с его принципами развития научных определений, с его пониманием «правильного определения». Согласно Спинозе... |
| 48 | ...
так называемого «языка науки». По Расселу же, и то и другое – равно иллюзии. «Тождество» (т.е. принцип субстанции, общей природы вещей) – иллюзия, создаваемая языком, а «связи и множественность» – иллюзии, создаваемые нашей собственной чувственностью. А что есть на самом деле, независимо от наших иллюзий? Не знаю и знать не хочу – не хочу, ибо не могу, отвечает Рассел. Я знаю только то, каким мне дан «мир» в моих ощущениях и восприятиях (тут он – нечто «множественное»), и в моем языке (тут он – нечто «тождественное» и связное). А что есть кроме такого «мира»? А бог его знает, отвечает Рассел, слово в слово повторяя тезис Беркли, хотя и не рискует категорически утверждать вслед за ним, что «бог» это и на самом деле «знает», ибо неизвестно еще, есть ли сам бог... Вот в чем состоит полярная противоположность позиций Спинозы и позиций Беркли – Юма (которые ныне и стараются гальванизировать неопозитивисты). ... Вернемся к рассмотрению концепции Спинозы. |
Кроме живого текста повсеместно удалялись кавычки, в которые Ильенков брал термины и обороты речи Спинозы и других философов. Около сорока мест в очерке втором лишились курсива (по всей книге подсчитывать воздержался). Литература в сносках изменена на более современную, включая и сами цитаты. Так, спинозовский «Трактат об очищении интеллекта» Ильенков всегда и всюду цитировал в превосходном переводе В.Н. Половцовой, подчеркнуто игнорируя более новый, Я.М. Боровского, помещенный в «Избранных произведениях» 1957 года. Редактор и тут не упустил случай «исправить» дело. Наконец, несколько терминов и метафор без видимых оснований были замещены другими: вместо «механистический» – «механический», вместо «пространство» – «протяженность», вместо «Спиноза не поплелся» – «Спиноза не пошел» и т.д. Ровно то же самое на каждом шагу происходит и в прочих очерках.
Почти не пострадал очерк 4 (Фихте и Шеллинг отделались легким испугом), а больше других досталось очеркам 10 и 11 (о категориях противоречия и всеобщего), где без вести пропало почти 15% текста! Самая большая лакуна – полторы страницы о категории стоимости (ДЛ1, с. 262-264). Остается лишь теряться в догадках относительно мотивов, которыми руководствовались редакторы, добавляя целых пять новых очерков и одновременно сокращая авторский текст...
Нелегко понять, зачем понадобилось удалять цитату из Канта о границах общей логики (ДЛ1, с. 59) или чем не устроил вывод: «Гегель тем самым прямо вводит практику в логику, делая колоссальный шаг вперед в понимании мышления и науки о нем» (с. 153)? Похоже, редактор просто взял и вычеркнул несимпатичный абзац из книги покойного философа...
А
вот в правке последующих очерков уже просматриваются собственные взгляды редактора,
и можно разглядеть их отличие от взглядов Ильенкова. Так, бросается в глаза неприязнь
к положению о тождестве мышления и бытия. Против разговоров об идеалистической
философии «абсолютного тождества» редактор не возражает, но как только речь заходит
о материалистическом решении проблемы, «тождество» мышления и бытия изменяется
на «взаимоотношение» (в очерке 6 – трижды) либо просто вычеркивается: «непосредственное
единство, т.е. тождество» (ДЛ1,
с. 160; ср. ДЛ2, с. 144).
Ильенков всегда говорил именно о тождестве бытия и мышления. Для него это вопрос принципа: «Проблему тождества мышления и бытия можно решать и так, как ее решали Спиноза, Фейербах и Маркс, и так, как ее решали Фихте, Шеллинг и Гегель. А можно, конечно, и никак не решать, объявив эту проблему “псевдопроблемой”, вечной и неразрешимой задачей. Это – тоже ответ, тоже решение, хотя и негативное» 2.
Судя по всему, редактор «Диалектической логики» решал эту проблему «негативно»: никакого тождества мышления и бытия нет, а есть некое «взаимоотношение». Что же это конкретно за взаимоотношение, спрашивается? Взаимодействие двух субстанций, на картезианский манер, или взаимосвязь сознания с потусторонним миром вещей в себе? Любое взаимоотношение мышления и бытия, кроме их тождества – формального А=А, как у элеатов, либо диалектического тождества различенного, – заключает в себе явный или же скрытый дуализм.
Мышление есть отражение (идеальное представление) бытия в себе самом, – так материалистически конкретизируется принцип тождества мышления и бытия. Марксистское, историко-материалистическое решение еще конкретнее: мышление есть форма предметно-практической деятельности людей – человеческого труда.
Это решение нашего редактора никак не устраивает. Сначала он, как мы видели, мешал Гегелю «вводить практику в логику», а теперь настойчиво вычеркивает из восьмого очерка категорию деятельности.
«Идеальное
в силу этого и не могло быть понято как результат и деятельная функция трудовой,
чувственно-предметной деятельности общественного человека, как образ внешнего
мира» (ДЛ1, с. 185; ср.
ДЛ2, с. 166).
«... Формы вещей, созданных человеческой деятельностью человеком, или как
«печати», наложенные им на естественно-природный материал активной деятельностью
человека» (ДЛ1, с. 186;
ср. ДЛ2,
с. 167).
Не по душе редактору деятельностная концепция идеального. Приходится «ретушировать, выпрямлять, подправлять любя». Если ретушь не помогает, не беда – можно просто вычеркнуть. Так и пропали, испарились из восьмого очерка места, в которых подчеркивается предметно-деятельностная, общественно-практическая природа идеального:
«Идеальное есть поэтому не что иное, как форма вещи, но вне вещи, а именно в человеке, в форме его активной деятельности существующая, общественно-определенная форма активности человеческого существа» (ДЛ1, с. 189). «Созерцание непосредственно имеет дело не с объектом, а с предметной деятельностью, его преобразующей, и с результатами этой субъективной (практической) деятельности» (с. 188).
Не ищите эти строки во втором издании, зря потратите время. Не читайте его вообще, если доступны первоисточники. Наверное, Эвальд Васильевич был бы глубоко огорчен этой посмертной ретушью.
В заключение хочу подчеркнуть, что у меня нет никаких оснований винить в
описанном безобразии кого-либо из редакторов «Политиздата», чьи имена значатся в книге.
Полагаю также, что никто из учеников Ильенкова, готовивших том к изданию, не мог поднять
руку на принцип тождества мышления и бытия. Понятия не имею, кто это был.